Грядущее и неизбежное - Анду Лив

Все сели, велосипед поместился в багажник, и машина поехала, наконец, убрав за собой «пробку» на дороге.

Образ Глеба в воспоминаниях оставался все таким же светлым и приятным. Она боялась, что со временем забудет его лицо, походку, жесты и бархатистый голос.

Августа вспоминала тот момент, когда вышла из машины и увидела перед собой темноволосого невысокого мальчика. Его внешность показалась ей миниатюрной, милой и невероятно притягательной. Глубокие ямочки на щечках, красивый подбородок, большие глаза яркого песочного цвета и пара незаметных веснушек на лице. Темноватые недлинные волосы спокойно покачивались от ветра, и прямой нос с горбинкой резко вдыхал воздух. Глеб казался небольшого роста, но как только переставал сутулиться, принимал совершенно другой вид.

Его первый рассказ в машине был об утренней спешке, которая надоумила его ехать на велосипеде, дабы переплюнуть все пробки, бывающие в Подольске по утрам. В тот день он торопился на собеседование, и ему повезло с первой дорогой, однако не со второй, обратной. Хотя с какой стороны посмотреть!

Ян высадил Глеба возле больницы, достал никак не покарябанный велик и велел Августе пронаблюдать за процессом и потом все ему рассказать. Оставил денег, еще раз извинился за свою сестру и, засунув выглядывавшего Макса обратно в машину, поехал домой.

Августа скованно посмотрела на абсолютно открытого, улыбающегося как ни в чем не бывало юношу и проглотила язык. Так началась новая история о настоящей, безумной, но не вечной любви…

Хотя кто знает?

Глава 3

С каждым новым прожитым днем Августа все больше и больше склонялась к ответу «нет». Ее любовь, к сожалению, оказалась не вечной. Она всеми силами пыталась притупить все чувства к Глебу, хотела забыть думать о нем вообще.

Все шло ровно, по-тихому. Ян с Марией, а иногда без нее, по-прежнему мотался в Москву. Аня с Августой каждый день навещали Зосиму в больнице, и все выглядело так, как будто жизнь спокойно переворачивала страницу за страницей, день за днем, превращая все в нудную цикличность.

Между тем в разгаре был первый месяц учебы в институте, куда поступила Августа. Не сказать, что она была удовлетворена своим выбором, но от предложения Яна перебраться учиться в Москву она отказалась. На это было множество причин: это и семья, и Зосима, и глупая надежда на то, что Глеб вернется…

Августа равнодушно следила за своим учителем с высоты аудитории. Она садилась всегда подальше, немного с краю, украдкой попивала сок, слушала музыку и переглядывалась с каким-то мальчиком из их группы, с которым она еще не успела познакомиться. Ей было не очень интересно, но все же временами она брала себя в руки, выпрямлялась, освобождала уши и внимательно слушала пожилого высокого мужчину.

В тот день она так себя и вела. Она старательно погружалась в мысли о науке и теперь ее даже не отвлекали взгляды впереди сидящего одногруппника и звонки Ани, которые она сбрасывала, когда была на парах… Но что-то темное все-таки наваливалось на нее. Ужасное ощущение вдруг нахлынуло на нее и ей вдруг стало тяжело дышать. Ей неожиданно захотелось поговорить с Аней. Узнать, в чем дело и почему она так назойливо звонила несколько минут назад.

Она устало отложила ручку в сторону и, опустив наваливающиеся веки, почувствовала, как ее ведет в сон. Неожиданно двери в аудитории распахнулись и вошедшие три человека в форме угрюмо представились. Августа отвлеклась на них, но ее спокойствие снова ввело ее в сон.

– Алаева Августина здесь? – громко спросила женщина в форме.

От неожиданности девушка встрепенулась, огляделась по сторонам и поняла, что в считанные секунды стала всеобщим центром внимания. Августа настороженно встала с места и вопросительно посмотрела на вошедших людей.

– Собирайте вещи, – женщина отошла с коллегами подальше и, дождавшись Августу, они вышли в коридор.

– Что происходит? – испуганно заговорила девушка.

– Минуту, Августа, – с каким-то уважением и с особой добротой говорила женщина, – сейчас мы все объясним.

Они провели ее в пустую комнату, на время освобожденную специально для них, и, присев за стол, Августа почувствовала, что вся дрожит. Мимоходом они представились ей, и теперь эти трое, чьи имена она все равно не запомнила из-за волнения, сидели напротив и сосредоточенно смотрели на нее.

– В чем дело? – еще раз повторила Августа, начинающая нервничать из-за молчания.

– Дело в том, – тихо и взволнованно начала женщина, – что сегодня ночью ваш брат, Алаев Ян, вместе с его женой попали в автокатастрофу.

Сердце резко подскочило, ударило, все ребра будто заныли, подступила тошнота. Взгляд Августы говорил: продолжайте. Женщина переглянулась с коллегами и почувствовала, как сделала полдела.

– Оба погибли на месте.

В это мгновение внутри Августы все заклокотало. Будто сердце – вдребезги. Его осколки впились в плоть, потекла кровь и эта горячая бурлящая жидкость, переполняющая организм, поднимается выше и выше, в голову, которая сейчас же должна взорваться!

Именно так представилась Августе эта трагедия, которая не могла уложиться в ее голове. Столько мыслей, и все воедино, в одночасье, и все уже течет через край!

Ее ноги стали ватными, ледяные тонкие пальцы дотронулись до лица. Через секунду брызнули слезы.

– Огромный грузовик… – голос женщины дрогнул, – не справился с управлением. Был поворот… Он перегородил весь путь, и проезжающие машины стали просто жертвой случайности… Машину вашего брата выбросило с трассы, они перевернулись.

– Они мучились? – Августа, покачиваясь, встала со стула и отошла в глубину комнаты.

– Нет. Говорят, все произошло так быстро… Навряд ли они смогли полностью осознать, что происходило в те последние секунды…

Произошла пауза, во время которой комнату настигла тишина. Августа стояла спиной к представителям органов опеки, прижав руки ко рту, она завороженно наблюдала за седыми грузными облаками в окне.

– Думаю, вы понимаете, зачем мы здесь, – начала женщина. – У вас еще есть родственники?

– Нет, – глухо отвечала девушка.

Она даже не догадывалась, что несколько лет назад ее брату приходилось отвечать то же самое.

– И со стороны жены никого?

– Нет. Я одна.

– Сколько вам лет?

– Восемнадцать.

Люди сзади нее переглянулись.

– Вы осознаете, что теперь этим детям прямая дорога в детдом?

– Да.

– Повернитесь к нам, пожалуйста. Присядьте.

Августа поняла смысл этих слов не сразу. Она шевельнулась в их сторону, и людям стало не по себе. Девушка бесшумно села напротив них, ее лицо было влажное, темное, с выступающими синими венками. Ее глаза смотрели как-то ненормально, они были полны желчи, горечи, страдания. Глубина глаз пугала.

– Вы – единственный шанс для детей, чтобы остаться в семье, – внушающе заговорила женщина.

– У них больше нет семьи, – с неожиданной грубостью отрезала Августа.

Люди снова переглянулись, и женщина, как бы готовясь к моральной борьбе, придвинулась ближе к столу.

– То есть вы не против, чтобы, – в этот момент она раскрыла документ и начала читать, – пятнадцатилетняя Анна, пятилетний Максим, двухлетние двойняшки Дарья и Павел, а также семимесячный Герман, оказались в детском доме?

– Против, – Августа сжала губы и озлобленными глазами сверкнула на женщину.

– Тогда вам следует взять этих детей на попечение… Нужно оформить опекунство…

– Но как?! – взорвалась Августа. – Я не смогу! Господи, мне только недавно исполнилось восемнадцать! Я еще сама ребенок!

– Она права, – проговорил мужчина, сидевший поодаль.

– Как вы можете так говорить? Это же ваша семья, которая на грани распада! – возмутилась женщина, встретившись взглядом с Августой.

– Вы можете говорить что угодно! – с чувством заговорила девушка. – Но я ничего не знаю и меня никто ничему не учил. Я сама провела десять лет жизни в детдоме. Я не знала ни что такое любовь, ни что такое ласка и забота. Теперь ответьте мне, как я могу воспитать этих детей, дать им все эти необходимые чувства, которых я сама никогда не испытывала?! Как я смогу жить, если узнаю, что с ребенком что-то случилось по моей вине?!

Мужчина, сидевший поодаль, привстал и, взяв под локоть женщину, вышел из комнаты.

– Подождите немного, – сказал другой и, собрав документы, последовал за ними же.

Августа растерянно проводила их глазами и, встав из-за стола, вцепилась руками в волосы. Нарастающая боль снова навалилась на нее, ее ноги подкосились, девушка села в угол комнаты и громко зарыдала.

– Августа! – раздался звонкий, до боли знакомый голос.

Девушка подняла тяжелую разболевшуюся голову и, увидев подбегавшую Аню, разрыдалась еще больше.

– Августа…